|
Оградив свою семью от урагана норд-ост и добравшись до Пунта-Кана последним перед закрытием аэропорта рейсом, Джейк Глаз (Jake Glaz) хотел только одного: тихого и ленивого отдыха. Бездельничать этот горбоносый 47-летний житель Бостона не умел даже в Москве, когда его еще звали Яшей Глазманом, и он так не научился искусству ничегонеделания за 30 лет жизни в Америке. Джейку всегда было нужно какое-то параллельное занятие — наблюдение, сбор информации, тренировка памяти - эдакие утяжелители, прямо как в тренировочном зале.
Поэтому в первые же два дня своего семейного отдыха в шикарном отеле Доминиканской республики, в промежутках между плаванием, обильными обедами и ужинами, разговорами обо всех тех вещах, о которых у него не было времени поговорить в обычной жизни (с женой), строительством замков из песка (с дочерьми) и киданием мяча у кромки моря (с сыном), Джейк придумал себе игру. Он играл сам с собой, как крокодил Гена из старого советского мультфильма. Суть игры заключалась в том, чтобы среди сотен отдыхающих — загорающих на пляже, прогуливающихся под пальмами, объедающихся деликатесами в ресторанах и накачивающихся алкоголем в прибрежных барах — находить туристов из России.
И Джейку удавалось безошибочно определять гостей из России в неулыбчивых туристах с опухшими и хмурыми лицами. «Неужели я такой хороший физиономист? — удивлялся Джейк. — Неужели я все еще хорошо разбираюсь в их привычках и манерах, прожив столько лет за пределами России?». Он вспомнил слова Раи Б., которая прежде жила в Киеве, а теперь держит в пригороде Бостона химчистку, куда Джейк и его жена Леа уже много лет отвозят свою одежду. Еще осенью, когда Джейк заикнулся о своих планах на приближающийся отпуск, Рая предупредила его, что Пунта-Кана «кишит русскими».
|